Герой не нашего времени. Эпизод II - Страница 66

– Вас не беспокоит, что вся крепость заминирована?

– Вся? Теперь я спрошу: а где факты? Мы же вместе считали и наблюдали, сколько времени требуется большевикам на выход из крепости. Я не верю в самоубийственную тактику. Как мы знаем, техника из парков убрана, но за стены большую её часть не вывели. Склады на месте, значит, в любом случае большевики скоро останутся без боеприпасов.

– А группа Кремера?

Действуя на штурмовых лодках, десант сапёров должен был стремительно захватить мосты через Мухавец.

– Передайте отважному лейтенанту, что в России ещё много рек.

Неуёмное желание Кремера заслужить Железный крест, называемое в вермахте «шейной болезнью», стало притчей во языцех.

Генерал от инфантерии Вальтер Шрот имел полное право так рассуждать. Отдел иностранных армий востока Генштаба сухопутных войск вермахта подробно информировал его о возможностях большевиков. Не только о числе пушек, танков и пулемётов, но и о способности армии противника сражаться. Качество техники его не волновало. Когда-то непробиваемые германскими пушками танки французов теперь стоят на их бронепоездах.

Те, кто остановил их на Первой мировой войне, изнежились и в 1940 году легли под них сами. Но не все, везде и сразу. Воли у отдельных галлов хватало, но они сломали и их.

Так насколько сильным будет сопротивление?

Финны избавили большевиков от мании величия, гигантизма заранее отрепетированных манёвров и крупномасштабных учений. Они постепенно возвращались к скрупулёзному индивидуальному обучению каждого солдата и офицера.

Но где найти кадры? У русских с этим проблемы. Там, где солдатами руководит энергичный человек, заметны сдвиги, но болото никому ещё не дано раскачать сразу. Пусть в России любят ездить быстро, зато запрягают очень медленно.

Несомненно, единицы их частей будут сражаться очень хорошо, но погоды не сделают. Нет обученной, способной воевать массы, а подготовка запаса русских отвратительна.

Сила Красной армии в большом количестве вооружения, неприхотливости, закалке и храбрости русского солдата. Слабость – в неповоротливости командиров, схематизме, недостаточном военном образовании, боязни принять самостоятельное решение и вечной славянской неорганизованности.

Так считал не только командир пехотного корпуса, но и большинство генералов вермахта, благодаря фюреру за столь прозорливо выбранный момент для нападения. Колосс на глиняных ногах рухнет быстро и непременно.

* * *

Гауптман нервно ёрзал и не отрываясь смотрел на флюоресцирующий циферблат часов, где даже секундная стрелка словно застыла. Внутри себя он ощущал тревожную сосущую пустоту. Несмотря на поднявшуюся суету в крепости, где прожекторы русских принялись хаотично освещать их берег и реку, тут царило спокойствие. Рядом слышалось кваканье лягушек и крики сонных птиц. Звенели комары, роилась мошкара.

На русской стороне слышалось приглушённое расстоянием гудение трактора, шум лесопилки и бетонного завода. Всё как обычно.

Как преступно медленно светящиеся стрелки отсчитывают время! Лица большинства окаменели, почернели, и лишь под касками блестят глаза и красные огоньки сигарет, так, чтобы их не заметили с русского берега.

Всё давно готово. Надеты каски, в карабин лишь осталось дослать патрон, гранаты заткнуты за пояс или подвешены за ремень. Ранцы оставлены, и все, словно верблюды, нагружены боеприпасами, такими нужными в первом штурмовом броске!

В голове разные мысли. У тех, кто моложе, вера в то, что их победоносная армия скоро обрушит карающий огненный меч на предательскую Россию. Они не русские, которых гонит в бой жид-комиссар, готовый сразу убивать ослушников. Они идут в бой и готовы умереть за собственное дело!

Те, кто постарше, выспрашивал о большевиках у ветеранов Первой мировой. Какие солдаты эти русские? Нет, тут, конечно, читали книги Двингера и воспоминания Людендорфа о Первой мировой войне, но этим их информация исчерпывалась.

Звучал и осторожный пессимизм: посмотрите на карту, какая Германия и какая Россия. Каждый из них слышал в школе о результате похода Наполеона на Россию, как бы не затеряться в бескрайней стране. С ними спорили, Адольф Гитлер не какой-то там пусть даже очень знаменитый лягушатник, это – голова! У них есть танки и могучие люфтваффе.

А где-то рядом травили анекдоты, давно знакомые, скабрёзные, но вызывавшие нервный смех.

По мере приближения к трём утра состояние взвинченности нарастало. Уже хотелось начать прямо сейчас! Казалось, что назначенный час настал, но начальство почему-то медлит и колеблется.

Пугая тишину, одиноко щёлкнул пистолетный выстрел.

– Шайсе! Кто посмел нарушить приказ?! – Эрих Кон слез с вышки.

Какая преступная недисциплинированность! Он накажет всех: солдата, фельдфебеля, командира взвода, роты… До начала дела ещё пятнадцать минут!

Пряча глаза, его встретил лейтенант Вольтерсдорф.

– Ефрейтор Кулавски застрелился.

– Как?

Лейтенант недоуменно пожал плечами:

– Как? Сунул пистолет в рот и надавил на спуск. Но сначала пожелал всем встретиться с ним в аду. А другие пусть доказывают, что они за парни.

– Трус!

– По крайней мере, для него всё кончилось.

– Вы его оправдываете? – подозрительно посмотрел на Вольтерсдорфа гауптман.

– Нет. Я циник. Радуюсь, что не в бою. У парней бы испортилось настроение.

Постепенно светлело, ветер неторопливо сдувал с реки туман. Из-за горизонта показались первые лучи солнца, и первый выстрел сразу разорвал тишину, открыв для Германии новый, Восточный фронт. Через пару секунд воздух наполнился оглушительным грохотом – это заговорила во всю мощь германская артиллерия, вызывая костры первых пожаров на восточном берегу Буга.